Наполеон и его большая семья
Ну, что ж, друзья, мы продолжаем наш цикл, и наша программа 1812 год уже во многих передачах существует. Это и «Портреты», это и у нас «Хроника», каждый день все-таки, это у нас большие… и «Ордена», вот которые вы слышали, и большие передачи программы «Не так», где разные аспекты у нас 1812 года и все, что с этим связано разбирается. Плюс еще, конечно, я вам после «Новостей» в 14:35 принесу журнальчик и зрителям сетевизора покажу очередной разворот. Уже там у нас кавалеристы, уже лейб-казаки и конные егеря французские представлены плюс еще очередные два военачальника.
21.04.2012
СЕРГЕЙ БУНТМАН: Ну, что ж, друзья, мы продолжаем наш цикл, и наша программа 1812 год уже во многих передачах существует. Это и «Портреты», это и у нас «Хроника», каждый день все-таки, это у нас большие… и «Ордена», вот которые вы слышали, и большие передачи программы «Не так», где разные аспекты у нас 1812 года и все, что с этим связано разбирается. Плюс еще, конечно, я вам после «Новостей» в 14:35 принесу журнальчик и зрителям сетевизора покажу очередной разворот. Уже там у нас кавалеристы, уже лейб-казаки и конные егеря французские представлены плюс еще очередные два военачальника. А сегодня мы вместе с Сергеем Нечаевым… Сережа, добрый день!
СЕРГЕЙ НЕЧАЕВ: Добрый день!
С. БУНТМАН: Займемся огромной семьей Бонапартов. Вот, ну, и что, что там много детей? Между прочим, я вот сейчас подумал, что у государя нашего благословенного Александра Павловича было 3 брата, между прочим, ну, а те, самые младшие братья-то, они были подростки…
С. НЕЧАЕВ: Константин, Николай, Михаил.
С. БУНТМАН: А Константин вполне был человек такого… нормальной мужской зрелости тогдашней, молодой человек, но вполне и тоже деятельный. Константин вообще был назван Константином, чтобы греческий проект осуществить, Стамбул в Константинополь превратить снова. А сколько у нас, простите, было великих княжон? Павловны все.
С. НЕЧАЕВ: Ну, ну.
С. БУНТМАН: Так что тоже большая семья. Просто семья Бонапартов неоткуда. Она, ну, вроде бы неоткуда, но в масштабах Корсики это, конечно, вместе с другими, с Паули, с Потсодеборгами, это тоже… это известная большая семья. Ну, в масштабе Европы-то только Наполеон утвердился, ну, а потом за ним потянулось семейство во главе с мамой.
С. НЕЧАЕВ: Ну, вообще Наполеон, насколько я знаю, он долго проводил всяческие изыскания, и он вроде бы пытался доказать, что семейство Бонапартов происходило из какого-то чуть ли не из 12-го века из Тосканы. Вот. И он там даже вроде бы подобрал какие-то документы, подтверждающие…
С. БУНТМАН: Александр Данилович Меньшиков был… Тоже вот происхождение он себе тоже подобрал замечательное. Александр Данилович в свое время подбирал, и сколько он денег заплатил для того, чтобы сделали ему родословную.
С. НЕЧАЕВ: Нет, ну, в любом случае Бонапарты и Рамолино – это вот фамилия матери Наполеона и всей многочисленной оравы братьев и сестер, они, в общем-то, были реально дворянской фамилии. Но по корсиканским меркам тогдашним, дворянин – это был человек, у которого был свой дом и небольшой какой-то кусочек виноградника, где он сам же, собственно, и работал. В общем, то, чем он отличался от простого крестьянина, порой даже трудно было понять. Вот. Но зато апломб, например, у того же Карла Бонапарта, вот у отца всего этого семейства, был великий, и человек действительно, реально мнил себя… У него даже кличка была, такое прозвище – Карло Великолепный, потому что он не смотря на оборванную одежду умел так себя подавать и так себя держать, что никому и в голову не приходило усомниться в том, что он действительно великолепный. Ну, а нарожали они детей немало, потому что реально вот вошедших в историю, их 8 человек, включая Наполеона, и, по-моему, было еще человек 5 детей, которые умерли, ну, совсем в раннем возрасте, про которых практически ничего не известно. Такая вот была интересная семья. И тоже нужно еще интересный момент отметить, что в принципе-то Корсика стала французской фактически чуть ли там не за месяц до рождения Наполеона…
С. БУНТМАН: Да, в том же 1769 году.
С. НЕЧАЕВ: Да. А так это была территория Генуэзской республики, где все имели итальянские имена, итальянские фамилии, все прекрасно разговаривали по-итальянски, а тот же самый французский язык многим из них так в конечном итоге и не дался. Та же мадам мать, вот эта Летиция Рамолино, она же, даже став матерью императора, она так и не осилила французский язык, и в конечном итоге плюнула на все, уехала в Италию и там жила, потому что ей там было комфортно в отличии от Франции.
С. БУНТМАН: Ну, конечно, да. И при этом все политические споры, которые велись на Корсике, особенно во время революции, они, конечно, показательны: или что мы поданные герцогов Савойских, вот Пьемонтской династии, вот всех вот этих, или обеих Сицилий. Кому мы будем принадлежать? То есть через них Испания здесь была. В общем, это такой перекресток, Корсика – нормальный перекресток, цивилизация, конечно, с тяготением к итальянскому своим языком и свое наречие, которое не совсем итальянский язык, конечно, там корсиканский. Но во всяком случае вот выдвигается Наполеон. Выдвигается и естественно он начинает потихоньку устраивать своих братьев, сестер.
С. НЕЧАЕВ: Ну, естественно, и было бы удивительно, если б было как-то по-другому, потому что, в общем-то, в таких территориях как Корсика как раз вот эти семейные ценности, они всегда были очень сильны. И несмотря на то, что Наполеон, в общем-то, был не самым старшим из детей, Жозеф был старше на целый год, но Наполеон, правильно ты сказал, он был первым, кто как-то смог зацепиться во Франции и выдвинуться, и он… Да отец, надо сказать, что умер очень рано, то есть когда они все еще были совсем маленькими детьми, то есть фактически Наполеон, едва-едва зацепившись во Франции, он начал выполнять роль главы семьи и, в общем-то, его скудная зарплата офицерская, которую он получал, она на 90 процентов уходила на содержание всей этой огромной семьи.
С. БУНТМАН: Ну, конечно, он оказался кормильцем, хотя он вот по строительству своей судьбы, он был кадет – 100-процентный там младший сын, который отправляется в военную школу.
С. НЕЧАЕВ: Ну, это вообще очень интересная история, потому что есть даже такие специалисты, которые обосновывают версию о том, что вовсе не Карло Бонапарт был отцом Наполеона, а что вроде бы как Летиция Рамолино очень близко общалась с 1-м губернатором на Корсике французским графом де Марбефом, и что чуть ли он был отцом Наполеона. Во всяком случае факт неоспоримый, что граф де Марбеф почему-то вдруг начал оказывать страшную помощь, в том числе материальную семейству Бонапарта, и он во всяком случае организовал вот поездку Жозефа, потом Наполеона, потом старшей сестры Элизы, они все за государственный счет учились во французских учебных заведениях, причем в очень приличных. Эта Элиза чуть ли не в Сен-Сирском женском училище училась, значит. Жозеф был направлен, он был предназначен для карьеры священника, вот он в город Отен поехал учиться там. Наполеон, значит, соответственно в Брийенскую военную школу. Это только потом администрация обратила внимание, что очень много людей с фамилией Буонапарте за бесплатно учатся в таких заведениях, в которых там конкурс… Допустим, в то же самое военное училище там конкурс французских ребят был примерно как в МГИМО в советские времена, там по 20, по 30 человек на место. И то, что Наполеон туда попал… Ну, опять же те, кто жили в советские времена прекрасно помнят такую практику, когда по направлению там от каких-то союзных республик, там от каких-нибудь вьетнамов и прочих…
С. БУНТМАН: Да, да.
С. НЕЧАЕВ: … направляли людей.
С. БУНТМАН: Он был… Можно было сказать, он был нацкадр.
С. НЕЧАЕВ: Нацкадр, да. Тем более, что Корсика только что присоединилась, и вроде как формально надо было… Да, тем более, что… Надо сказать, что отец, вот этот Карло Буонапарте, очень быстро принял для себя решение такое профранцузское, и в результате стал врагом вот этого Пауля, долго боровшегося за независимость Корсики. Но фактически благодаря отцу все семейство Буонапарте вынуждено было бежать практически с этой Корсики, опасаясь преследований, и когда они оказались на французской территории, вот там сначала в Марселе, они же жили практически на грани нищеты. Вот. И у этих людей особо большого выбора не было, где-то учиться за деньги они просто физически не могли потому, что денег не было. Вот. И небольшая стипендия, которую получал Жозеф и Наполеон, - это фактически был их единственный источник дохода, потому что работу найти тоже было невозможно. Да эта Летиция с кучей маленьких детей, она и не могла работать, она фактически только детьми и занималась. А потом, когда в 93-м году Наполеон впервые отличился под Тулоном, и, в общем-то, его имя стало известно, и он получил воинское звание генерала…
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: Кстати, минуя воинское звание полковника, то есть он как-то сразу удивительным образом…
С. БУНТМАН: Он из капитанов скакнул в бригадные генералы.
С. НЕЧАЕВ: Да, он перепрыгнул сразу через несколько званий, что было, в общем-то, довольно не часто встречающимся.
С. БУНТМАН: До революции.
С. НЕЧАЕВ: Революция, конечно. После этого, когда у него стала, в общем-то, довольно неплохая генеральская зарплата, все равно она вся практически уходила на содержание братьев и сестер.
С. БУНТМАН: Да, и это семейство… Нет, это не напоминает какой-нибудь кооператив «Озеро», это скорее… это другая история. Кооператив «Озеро» - это история друзей, а тут история семьи. Конечно, причем действительно с такими, вот если брать налоги, семья горская, семья традиционная – это очень трудное место, это вот, знаете, горы, козы, редкие виноградники, причем вино получается такое, понятно какое от… горные склоны, жара, много солнца, получается такое серьезное вино очень. Вот что такое… И между прочим прекрасное корсиканское многоголосое пение, что тоже вот такая горская черта…
С. НЕЧАЕВ: Да.
С. БУНТМАН: … есть, можете послушать, скачать себе любую совершенно прекрасную мелодию. Вот это действительно он ответственен за свою… У него будет другой круг, кстати, круг друзей у него тоже будет, соратников, которые вот многие войны с ним воевали и становились потом маршалами и так далее. Будет круг. Но это другой, это семья. И здесь уж он не по таланту выбирает, а по рождению.
С. НЕЧАЕВ: Тут, кстати, надо отметить, что корсиканцев, в общем-то, было не так много во Франции, во всяком случае корсиканцев, достигших чего-то, и они, надо сказать, что вот эти островитяне, эти национальные меньшинства, они очень здорово помогали друг другу. И допустим, на первых порах явно Наполеону очень здорово помогал не только граф де Марбеф, губернатор Корсики, упомянутый, но еще и Саличетти, допустим, такой человек, который к тому времени уже был…
С. БУНТМАН: … он депутат Конвента…
С. НЕЧАЕВ: Он был известным человеком в Париже, и он, в общем-то, приложил свою руку очень здорово к тому, чтобы Наполеон тоже оказался в Париже, и в конечном итоге возглавил армию. Так просто подобные вещи не делались, и одного подвига под Тулоном явно было недостаточно, надо было, чтоб кто-то об этом подвиге под Тулоном правильным образом доложил правильным людям, и это как раз и сделал депутат Саличетти, который лично присутствовал там.
С. БУНТМАН: А были охотники докладывать и неправильным образом.
С. НЕЧАЕВ: Естественно совершенно.
С. БУНТМАН: Вот это все…
С. НЕЧАЕВ: Каждая группировка лоббировала своих людей.
С. БУНТМАН: … ведь откуда наши комиссары-то замечательные и от Временного правительства и уже от большевистской власти, комиссары Конвента – это была серьезная институция такая и политическая, и интрижная невероятно, и когда докладывает комиссар Конвента – это было очень важно.
С. НЕЧАЕВ: Это логически был вопрос жизни и смерти, потому что об одном и том же событии можно доложить 2-мя, 3-мя, 4-мя разными способами, и человек мог с одинаковым успехом отправиться на гильотину, либо, вот так минуя несколько званий, стать генералом, то есть это просто исключительно заслуга депутата Саличетти. Но у нас, вообще говоря, складывается такое мнение, что вот Наполеона такой великий, замечательный и потрясающий совершенно человек пробился и фактически всех своих братьев и сестер, бездарных и никчемных, потом долго-долго за собой тянул.
С. БУНТМАН: Бездарных вертопрахов и сестер-кокеток пустых.
С. НЕЧАЕВ: Да. Практически проституток… Да?
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: … если называть вещи своими именами.
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: Но на самом деле, если вот вдуматься в то, что происходило, вот, допустим, тот же самый государственный переворот Брюмера 1799 года, на который…
С. БУНТМАН: 18-го, да.
С. НЕЧАЕВ: … решился Наполеон. Ведь фактически, чтобы было понятно, предположим, что у нас сейчас в стране какой-то генерал собирается сделать военный переворот, и совершенно случайно его родной брат оказывается председателем Государственной Думы, и он лоббирует в Государственной Думе вопрос о том, чтобы этот переворот признать конституционным и законным.
С. БУНТМАН: Безумно боялись, когда Александр Иванович Лебедь, покойный, был у нас военачальник, а становился политиком, боялись, что у него – вот мозги, конечно, устроены потрясающе совершенно, все по аналогиям, - что Алексей Лебедь, он и политический деятель, он потом был и губернатором там в некоторых местах, и вот боялись связки Александра Ивановича и Алексея Ивановича Лебедей.
С. НЕЧАЕВ: Ну, так, а к чему это собственно началось? Ведь Люсьен Бонапарт, ну, как бы 3-й по возрасту после Жозефа и Наполеона, извините, он к моменту этого переворота, к 99-му году, он был президентом Совета Пятисот, а Совет Пятисот – это фактически как Государственная Дума у нас, то есть эта нижняя палата…
С. БУНТМАН: Нижняя палата.
С. НЕЧАЕВ: … законодательная. Да? И когда Наполеон решил свергнуть Директорию, то есть исполнительный высший орган, грубо говоря, правительство, естественно ему нужна была поддержка депутатская. И что там произошло, когда только Наполеон посмел заикнуться на счет своего этого задуманного переворота, депутаты тут же возмутились, стали обвинять его в том, что он совершает государственное преступление, и чуть ли не с кинжалами там на него набросились. Так Люсьен вовремя среагировал, он выбежал во двор, позвал солдат, которые там стояли, причем он был человек с хорошо подвешенным языком, он им рассказал такую историю, что типа там в зале английские шпионы, проплаченные, они хотят вашего любимого генерала, хотят просто прибить. И эти гренадеры 2-метровые ворвались в этот зал, разогнали всю эту, по-нашему, Государственную Думу. Но при этом Люсьен не растерялся, он из разбегавшихся депутатов отловил человек 50, это минимальный кворум, который был нужен для голосования, оставил их в зале и убедил их настоятельно, нашел слова, убедившие их, признать легитимность государственного переворота.
С. БУНТМАН: Конечно…
С. НЕЧАЕВ: Конечно. То есть на самом деле это совершенно не факт, что Наполеон тащил своих братьев, потому что это пример показывает, что растеряйся, допустим, Люсьен в той ситуации, и поведи он себя иначе, вообще никакого Наполеона могло бы и не быть. Вся его история могла бы в тот же самый день бы и закончиться.
С. БУНТМАН: Ну, конечно, у него много было на грани, что и на… в кампаниях его военных, что и в последствиях военных кампаний, он был на грани и в Италии, он был на грани и в Египте, и потом будет много раз на грани, и потом за эту грань уйдет. Сергей Нечаев, я напоминаю. Сережа, но ведь братья и сестры его, они его неоднократно, и все мы любим эти случаи перечислять и подчеркивать, они его безумно подводили.
С. НЕЧАЕВ: Ну, подводили, да. А как же иначе? Ведь на самом деле… Ведь правильно потом Наполеон говорил, что когда после коронации, когда братья и сестры стали требовать себе чего-нибудь подобного и начали там устраивать скандалы по поводу того, что почему ей королевство, а мне всего лишь великое герцогство, он тогда недоуменно сказал: ребята, можно подумать, что мы родились вообще во дворце, а наш отец был каким-то там королем и императором, вы что? Потому что естественно, что у такой, в общем-то, совершенно простой публики, которая вдруг в течение нескольких лет неожиданно вознеслась на такую высоту, у них банально у всех практически поехала крыша. Только в разную сторону она поехала, потому что кто-то начал требовать для себя совершенно непонятных вещей, только на основании того, допустим, там сестра Каролина, только на основании того, что у всех предыдущих рождались девочки, а у нее от брака с маршалом, будущим маршалом Мюратом, родился мальчик, вот этот Ашиль Мюрат. То есть фактически она его почему-то стала считать наследником Наполеона, и стала претендовать на то, что этот ребенок чуть ли не 2-й человек в государстве после Наполеона. Это полнейший….
С. БУНТМАН: Она посчитала, посчитала. Да.
С. НЕЧАЕВ: Она так посчитала, и чем это все закончилось? То есть она накрутила своего несчастного мужа, этого тупого гасконского кавалериста Мюрата…
С. БУНТМАН: Ну, ладно. Он был страстный, смелый…
С. НЕЧАЕВ: Страстный, смелый. Да.
С. БУНТМАН: … яркий…
С. НЕЧАЕВ: Да. Но она же его накрутила в конечном итоге до того, что он, оставив армию вот после печального похода 12-го года, он вернулся к себе в Неаполь, а он к тому времени уже был сделан Наполеоном королем неаполитанским, и он вступил в переговоры с врагами Наполеона, с австрийцами, подталкиваемый этой Каролиной, и более того, он начал военные действия против армии, извините, Эжена де Богарне, то есть фактически Эжен де Богарне – это был сын Жозефины, то есть пасынок Наполеона…
С. БУНТМАН: Пасынок Наполеона.
С. НЕЧАЕВ: … который официально был Наполеоном усыновлен и признан вице-королем Италии. Так вот Мюрат, получается в рамках этой большой корсиканской семьи, открыл военные действия против, получается, пасынка своего…
С. БУНТМАН: Конечно. Расширившееся…
С. НЕЧАЕВ: Шурин? Как он называется?
С. БУНТМАН: Ой, там это серьезно как-то все называется. Не будем вычислять. Но семья сильно увеличивалась из-за того, что с одной стороны Мюрат присоединяется, с другой стороны существовала Жозефина, где уже там тоже семья очень неплохая эта была…
С. НЕЧАЕВ: И, кстати. Жозефина же добилась того, что ее семейство Богарне породнилось с семейством Бонапарта еще через брата Людовика, Луи Бонапарта, за которого она выдала свою дочку Гортензию.
С. БУНТМАН: Вот это уже будет интереснее и перспективнее. Мы сейчас прервемся на 5 минут и потом с Сергеем Нечаевым продолжим о семье Бонапарта в нашей программе.
С. БУНТМАН: Обещал представить вкладку 12-го года в 4-м номере «Дилетанта». У нас вот посмотрите эта вкладка. У нас уже не пехотинцы, а кавалеристы. Вот здесь у нас – правильно, да? – лейб-казачий полк…
С. НЕЧАЕВ: Точно.
С. БУНТМАН: … а здесь конные егеря французские. Потом, конечно, как всегда 2 военачальника…
С. НЕЧАЕВ: Дохтуров…
С. БУНТМАН: Дохтуров. Да.
С. НЕЧАЕВ: … генерал от инфантерии.
С. БУНТМАН: Да. А тут будет у нас Юзеф Понятовский, герой прошлой передачи нашей. Юзеф Понятовский есть. Вот.
С. НЕЧАЕВ: Человек, утонувший в чине маршала, спасая солдата в реке. Потрясающе!
С. БУНТМАН: Ну, это вообще потрясающе. Ну, это тоже д'Артаньянская история – получить маршала и погибнуть…
С. НЕЧАЕВ: Да.
С. БУНТМАН: Ну, конечно, это отдельно. В прошлый раз была замечательная передача о Юзефе Понятовском. Мы с вами поняли, кто это. Хорошо. Вот 4-й «Дилетант», а вот его обложка. Тут выборные цари, избранные, недоизбранные и так далее, кстати говоря, назначенные… Кстати говоря, Александр тут нам пишет, но здесь скорее о друзьях и соратниках, можно говорить о шведском престоле. Здесь Бернадотт, и это другое дело. А вот сейчас я попрошу Сергея…
С. НЕЧАЕВ: А Бернадотт, кстати, тоже родственник по большому счету, потому что они с Жозефом были женаты на родных сестрах Клари, то есть они были свояками, как я понимаю, как это у нас называется.
С. БУНТМАН: Да, да.
С. НЕЧАЕВ: То есть это тоже член семьи.
С. БУНТМАН: Ну, в общем, это тоже… Да, можно сказать член семьи, но это удачное основание династии, которая жива и до сих пор, и дай ей Бог здоровья, был… Только со времен Бернадотта был только один перескок через поколение у шведских королей. Вот последний был через поколение после Густава VI Карл XVI Густав, и это внук, вот единственный был переход такой, перескок. А до этого все было, как будто Павел Петрович законы писал, вот так все четко, абсолютно ясно. Вот. Ну, давайте сейчас попробуем систематизировать вот и с судьбой каждого из... Возьмем братьев и сестер сейчас. Начнем с Жозефа. Да?
С. НЕЧАЕВ: С самого старшего. Да. Джузеппе, так называемого, Буонапарте…
С. БУНТМАН: Джузеппе, да.
С. НЕЧАЕВ: … который дожил до такой жизни, что стал именоваться Хосе Примеро, потому что он стал в конечном итоге королем Испании благодаря Наполеону, перед этим потренировавшись немножко в Неаполе, побыв пару лет королем неаполитанским. Ну, вот про этого человека, ну, сколько я про него читал, я, если честно, не слышал про него ни одного положительного какого-то мнения, потому что несмотря на то, что он был старший в семье и вроде бы должен был испытывать какое-то чувство ответственности, но раздолбай, говоря нашим языком, он был редкостный совершенно.
С. БУНТМАН: Редкостный, да.
С. НЕЧАЕВ: Вот. И, в общем-то, за всю свою историю, а прожил он в некотором роде аж до 1844 года, он вроде бы не сделал, ну, ничего не могу назвать положительного в его пользу, что прозвучало бы, то есть он везде выступал…
С. БУНТМАН: То есть он везде проваливался?
С. НЕЧАЕВ: Везде проваливался, везде все делал не так, был полон амбиций, постоянно устраивал всякие склоки, и в конечном итоге выступил реально как предатель, потому что, например, в 14-м году, когда союзные войска подходили к Парижу… Ведь по сути… Да, в истории в этом обвинили маршала Мармона в том, что он типа предал и сдал Париж союзникам. На самом деле главнокомандующим был Жозеф, брат, и это именно он перед тем, как сбежать, он отдал приказ о том, что Париж должен капитулировать, то есть фактически он своему брату. В общем, ничего хорошего про него сказать нельзя, кроме того, что на первых порах, кстати, он был первым, кто женился, когда вот эта многочисленная семья жила в Марселе, он умудрился заключить страшно выгодный по тем временам брак, потому что мадемуазель Клари был дочкой мыловара, а мыловар – это было нечто очень крутое по тем временам, во всяком случае там какое-то наследство он получил порядка там, я не знаю, тысячи франков. Это была сумасшедшая сумма для семейства, на которую они там потом чуть ли не год все вместе жили. Но и собственно и все, на этом вклад Жозефа в истории семьи можно считать законченным.
С. БУНТМАН: Хорошо. Следующий, пожалуйста.
С. НЕЧАЕВ: Гораздо интереснее был такой персонаж – это вот 3-й ребенок из оставшихся в живых, это Лючиано, который…
С. БУНТМАН: Лючиано. Да.
С. НЕЧАЕВ: … был переименован в Люсьена. Вот эта личность загадочная совершенно, и про него на самом деле очень мало чего известно. Но он, оказавшись на территории Франции, он сразу выбрал себе такую стезю политика, говоруна такого, то есть у него был очень хорошо подвешен язык, он был сначала якобинцем, потом под это дело он попал в тюрьму, в ней долго сидел, потом он кое-как освободился. Потом оказался в Париже и совершенно неожиданным образом вот он возглавил этот самый Совет Пятисот. Более того, вот мы уже говорили, как он здорово помог Наполеону во время переворота, и когда режим Директории был свергнут, и начался следующий режим Консульства, ну, фактически уже режим наполеоновской власти в стране, ведь Люсьен довольно какое-то продолжительное время, там порядка года, исполнял обязанности министра внутренних дел. Так, между прочим, всей Франции. И, кстати, Люсьен был человек, который категорически возражал против продажи Луизианы Наполеоном американцам. Вот. Вообще это был человек, который представлял собой самостоятельную такую политическую единицу, который не считал нужным во всем преклоняться перед своим братом Наполеоном вот и всегда отстаивал свою точку зрения. И, например, известно хорошо, что Наполеон фактически диктовал всем своим братьям и сестрам, кто на ком должен жениться. Это вот когда мы сейчас дойдем до Жерома, я могу рассказать потрясающую историю, что Наполеон с ним совершил. Так вот Люсьен женился на той женщине, которую он полюбил, не смотря на то, что Наполеон возражал. Более того, когда эта женщина потом умерла при родах, он 2-й раз опять женился на той женщине, которую он полюбил, и в конечном итоге это стало причиной страшной совершенно ссоры между Наполеоном и Люсьеном. В конце концов, Люсьен плюнул на все, он не сломался, он не пошел на поводу, а он просто уехал и стал жить в Италии. И более того, надо сказать, что мать семейства, вот эта вот мадам mère, у нее был такой официальный титул, вот эта Летиция Рамолино, крутая корсиканка, которая в молодости носила кинжал на груди на всякий случай, вот эта женщина последовала за своим сыном, то есть она взяла сторону Люсьена и отказалась поддерживать Наполеона. И вот типичнейший пример, вот эта знаменитая картина художника Давида «Коронация»…
С. БУНТМАН: Да, да.
С. НЕЧАЕВ: … где стоит Наполеон, возлагает корону на голову преклоненной, на коленях стоящей Жозефины, вокруг стоят все сановники, все братья, сестры, все маршалы, все генералы. И ровно по центру картины умиленная совершенно сидит мадам mère и со слезами на глазах смотрит на самый триумфальный, самый великий день в жизни своего сына. На самом деле это все полная ерунда. Мадам mère не явилась на это мероприятие в знак протеста.
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: И художнику Давиду Наполеон фактически заказал эту картину, и он по заказу Наполеона мать все-таки изобразил в центре…
С. БУНТМАН: Конечно, как должно…
С. НЕЧАЕВ: Как должно было бы быть.
С. БУНТМАН: Как должно быть.
С. НЕЧАЕВ: Да и сейчас миллионы людей, которые не знают, как было на самом деле, они смотрят на эту картину и воспринимают ее, ну, как фотографический документ, свидетельствующий…
С. БУНТМАН: Нет, об этом много написано…
С. НЕЧАЕВ: Да, да.
С. БУНТМАН: … и если человек, который хоть чуть-чуть глубже поверхности холста проникнет в эту картину, там масса интересных вещей. Вы просто наберите, кстати говоря, и посмотрите все персонажи и истории, и историю, кто был там, кто не был.
С. НЕЧАЕВ: Ну, кстати, вот типичный пример, то есть получается, что Люсьен практически на первом же этапе, ну, можно сказать в 1800 году, когда еще даже речи не было ни о какой империи, когда Наполеон просто был консулом, он уже тогда поссорился со своим братом, уехал и больше с ним никаких отношений не поддерживал. Но что удивительно? Во время 100 дней, то есть когда уже наполеоновская история практически заканчивалась, Люсьен приехал и поддержал Наполеона…
С. БУНТМАН: А это когда было трудно. Молодец!
С. НЕЧАЕВ: Когда было трудно. Молодец. И более того, он же пытался организовать что-то подобное государственному перевороту 1799 года, у него просто не получилось, Наполеон уже был не тот в то время, и ему саму это было не очень надо. Но Люсьен приехал, потому что для него традиции семьи оказались важнее, чем его личные амбиции.
С. БУНТМАН: Тогда все было хорошо, когда Наполеон стремительно поднимался вверх, то тогда можно было настаивать на своем, и действительно можно было независимость свою проявлять, что сделал Люсьен. Сильная личность. Мог бы быть Бонапартом, не будь Наполеона.
С. НЕЧАЕВ: Да.
С. БУНТМАН: Мог бы быть, ну, не знаю, какого масштаба политическим деятелем, но это единственный из братьев, пожалуй, кто мог бы быть… Вот Бонапарт, некий Бонапарт…
С. НЕЧАЕВ: Да.
С. БУНТМАН: … случись там что с Наполеоном. Кто у нас следующий?
С. НЕЧАЕВ: Следующий? Ну, давай сначала по мужчинам пройдемся…
С. БУНТМАН: Да, по мужчинам. Да.
С. НЕЧАЕВ: … потому что это интереснее. Следующим был Луиджи…
С. БУНТМАН: Луиджи.
С. НЕЧАЕВ: … который во Франции стал Луи или, как у нас в книжках его называют, Людовиком. Вот.
С. БУНТМАН: Правильно, да.
С. НЕЧАЕВ: Ну, что?
С. БУНТМАН: Но только тогда, когда у нас там коронованных особ принято называть вот так вот.
С. НЕЧАЕВ: И он и стал коронованной особой.
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: То есть сначала это просто был профессиональный офицер, который служил в армии, который был при Наполеоне, сопровождал его там, там и там. Вот в конечном итоге в 1802 году Жозефина совершила вот этот трюк, о котором она мечтала, то есть она свою дочку от первого брака Гортензию выдала замуж за вот этого младшего брата Наполеона, и потом Наполеон их в 6-м году сделал королем и королевой Голландии. Но тут, в общем-то, вклад в историю этого человека достаточно двоякий, то есть с одной стороны, он был очень тяжело болен, вот и по большому счету те четверо детей, которые у них родились, естественно ни о какой любви там не было и речи, то есть на самом деле и для Гортензии и для Людовика, для Луи вот это решение, оно было равносильно катастрофе, потому что поженили людей, которые в упор друг друга не видели. Но разные есть версии. Допустим, по поводу первого ребенка, который у них родился, некоторые историки считают, что чуть ли не сам Наполеон был его отцом. Но это как бы версия, оставим ее в стороне. Да?
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: Там 3-й ребенок точно родился от графа де Флао, потому что к тому времени Луи был в таком состоянии, что он просто физически не мог быть отцом, и соответственно логически вытекает из этого, что и 4-й ребенок тоже был не от Луи. А кем был этот… А кем стал в конечном итоге этот 4-й ребенок? Он стал в некотором роде императором Франции, который известен под именем Наполеон III.
С. БУНТМАН: Да, он был сначала вице-президентом, потом император.
С. НЕЧАЕВ: Тут вырисовывается совершенно потрясающая история, то есть если пойти на поводу у этих историков, которые любят всякие такие пододеяльные нюансы, то получается потрясающая вещь, потому что вот этот граф де Флао, он между прочим был незаконно рожденным сыном… Кого? Талейрана, знаменитого министра иностранных дел. Значит, соответственно, если допустить, что Наполеон III – это незаконно рожденный сын де Флао, то фактически Талейран получается дедушкой императора Франции, то есть человек, который всю жизнь стремился к тому, чтобы быть во Франции человеком номер 1, он в конечном итоге им и стал…
С. БУНТМАН: Ну, да
С. НЕЧАЕВ: … через своих…
С. БУНТМАН: Сейчас нам напишет и Шарль-Наполеон, и все остальные главы дома Бонапартов…
С. НЕЧАЕВ: Ну, во всяком случае, есть такая версия, и есть весьма убедительные доказательства этой версии. Вот такой был товарищ Луиджи Буонапарте.
С. БУНТМАН: Ну, Джироламо у нас остался.
С. НЕЧАЕВ: Остался Джироламо, самый младший человек, который родился в 84-м году, то есть реально, допустим, его принято считать самым таким раздолбаем, самым таким капризным, самым таким обласканным…
С. БУНТМАН: Ну, меньшой…
С. НЕЧАЕВ: Меньшой, самый любимый, да.
С. БУНТМАН: … маленький, баловень.
С. НЕЧАЕВ: Потом когда он чуть-чуть подрос, Наполеон уже занимал определенный пост и, в общем-то, на самом деле почему-то во всей русскоязычной литературе, ну, к Жерому какое-то отношение как практически к карикатурному какому-то персонажу. Ну, а давайте на него посмотрим с другой точки зрения. Вот молодой парень с раннего детства служит в армии, он офицер, потом Наполеон его после дурацкой совершенно дуэли, где Жером получил пулю к грудь, Наполеон его на перевоспитание отправил во флот. И парень реально служил во флоте, он участвовал в походах и там, находясь в походе, он в Америке, в Балтиморе познакомился с одной красивой девочкой Элизабет Паттерсон, Бетси такая вот. Молодые люди полюбили друг друга. И Жером, не долго думая, взял да и женился там в Америке на этой бедняжке Бетси. Наполеон был в бешенстве совершенно, потому что строил уже всякие династические планы…
С. БУНТМАН: Конечно, конечно.
С. НЕЧАЕВ: … он делил короны…
С. БУНТМАН: Это уже европейская большая семья…
С. НЕЧАЕВ: Да, и тут вдруг какая-то Бетси Паттерсон. И дальше имело место просто совершенно…
С. БУНТМАН: Не для Бетси Паттерсон мы добивались всего этого.
С. НЕЧАЕВ: Вот именно. Это не то, о чем мечтали большевики.
С. БУНТМАН: Да.
С. НЕЧАЕВ: Короче ситуация сложилась просто трагическая, которая вообще достойна пера Шекспира, потому что когда Жером, Джироламо со своей женой приехал в Европу, Наполеон отдал приказ, запрещающий этой Бетси Паттерсон ступать на территорию Европы, и фактически Жером спустился с корабля на берег, а Бетси не выпустили. И сколько он не пытался, сколько он ни рыдал, не плакал, сколько он не убеждал Наполеона, что это человек, о которой он мечтал всю свою жизнь, Наполеон был не приклонен. И в конечном итоге, скрепя сердцем, Жером вынужден был сказать Бетси, вот, ну, извини, не сложилось. И несчастная Бетси с ребенком уже от Жерома вернулась назад в свой Балтимор. И потом беднягу Жерома Наполеон уже практически насильно поженил на принцессе Вюртембергской. Потом он создал там из многочисленных немецких государств специально королевство Вестфалия, куда он этого Жерома поставил королем. Вот. Но на самом деле давайте посмотрим, во-первых, это человек, который прожил аж до 1860-го года, то есть если напомнить, что Наполеон умер в 21-м, то реально это почти 40 лет после Наполеона.
С. БУНТМАН: Вот, пожалуйста, дядя императора, если мы придерживаемся официальной версии.
С. НЕЧАЕВ: И давайте так посмотрим, 12-й год. Да? Началась кампания в России. Значит, сколько лет этому парню было. Значит, ему было где-то 28 и он командовал не просто корпусом, он командовал группой армий, которая должна была преследовать армию Багратиона. В таком возрасте далеко не каждый человек способен такие операции осуществлять.
С. БУНТМАН: За исключением самого Наполеона.
С. НЕЧАЕВ: Ну, правильно, потому что мы всегда этих всех людей, находившихся рядом с Наполеоном…
С. БУНТМАН: Меряем Наполеоном.
С. НЕЧАЕВ: … меряем его масштабом, его меркой. На самом деле, ну, да, человек не очень хорошо себя проявил, но и задача ему была поставлена совершенно невыполнимая. Предположим, да, он потом обиделся, уехал…
С. БУНТМАН: А вот всегда возникает вопрос: почему Наполеон ему поручил? Как братцу?
С. НЕЧАЕВ: Как надежному человеку.
С. БУНТМАН: Или как надежному человеку?
С. НЕЧАЕВ: Как надежному человеку…
С. БУНТМАН: Или как профессионалу?
С. НЕЧАЕВ: … потому что давайте посмотрим дальше. Ведь Жером был один из немногих, который не предал Наполеона, и который в сражении при Ватерлоо дрался как лев, он получил тяжелейшие ранения, он с перевязанной рукой не оставил поле боя, он дрался до последнего, то есть этот человек показал себя верным и преданным. Другое дело, что уровень его способностей не соответствовал уровню командующего группировкой, из нескольких корпусов состоящей. Понятно, но это его беда, но это же не вина его. И более того, этот человек потом долгое время жил в изгнании. Потом ему было разрешено вернуться во Францию, и он, в конце концов, в 1850-м году стал, извините так между прочим, маршалом Франции. А маршалами Франции, наверное, просто так какие-то посторонние и никчемные люди не становятся.
С. БУНТМАН: Ну, что здесь скажешь? Это племянник постарался.
С. НЕЧАЕВ: Ну, можно и так сказать, но с другой стороны, почему-то ни Луи, ни Жозеф, ни Люсьен, никто ничего не достигли в военной карьере, а маленький Жером… Он действительно реально много воевал. Он в 9-м году, когда шла война в Германии, он командовал там корпусом. Другой вопрос, как он им командовал? Но командовал, то есть это был профессиональный военный, и который более того, он же потом стал президентом Сената. Он был, когда уже совсем вышел на пенсию, он был президентом Дома инвалидов. Это была очень почетная должность. То есть на самом деле…
С. БУНТМАН: Да, это почетная должность пенсионная такая.
С. НЕЧАЕВ: Пенсионная, да. То есть на самом деле этот человек кучу всяких должностей, который просто так в те времена не давались, поэтому…
С. БУНТМАН: Даже при всей семейственности.
С. НЕЧАЕВ: Даже при всей семейственности. Ну, теперь у нас остается 3 сестры…
С. БУНТМАН: Девочки.
С. НЕЧАЕВ: Да.
С. БУНТМАН: 3 сестры.
С. НЕЧАЕВ: Ну, Элиза, которую на самом деле звали Анна-Мария – это вот 4-й по счету из выживших детей, то есть старшая из сестер. Она, в общем-то, ничем особо и не примечательна, потому что она вышла замуж, скажем так, неудачно за некоего корсиканца, которого звали Паскуале Бачокки, то есть это был никчемный совершенно там типа капитан, но в то время это считалось очень престижным браком. Но потом выяснилось, что этот человек, ни на что не годен, и хоть его и сделал Наполеон бригадным генералом, но он никак себя не проявил. И, в общем-то, эта Элиза в должности, ну, как бы в почетной должности великой герцогини Тосканской, так, в общем-то, и канула в историю, оставив после себя пятерых детей. Гораздо интереснее личности – это вот Полина и Каролина, младшие сестры. Полина, родившаяся в 80-м году, - это было нечто. Про нее говорили, что это чуть ли не самая красивая девушка в Европе, и естественно вокруг нее вертелось дикое количество всяких всевозможных разных потенциальных женихов, и в конечном итоге Наполеон выдал ее замуж за своего генерала Леклерка, который потом очень печально погиб. Он участвовал в этой экспедиции на остров Санта-Доминго, там заразился страшной болезнью и в результате погиб, и красавица Полина осталась вдовой. Потом она вышла замуж за Камилло Боргезе, за очень богатого человека. Ну, кто интересуется итальянской историей, тот знает фамилию Боргезе.
С. БУНТМАН: Боргезе, да.
С. НЕЧАЕВ: Да. Это такая не случайная фамилия. Вот. В конечном итоге, да, она умерла во Флоренции. Тоже, в общем-то, у нее были дети, но они все умерли, то есть фактически эта красавица после себя никакого потомства не оставила. И, наконец, Каролина, у которой...
С. БУНТМАН: Она оставила идеальное изображение.
С. НЕЧАЕВ: Зато она оставила… Да, вот эта скульптура Кановы, где она позировала в обнаженном виде, и вот которую сейчас прекрасно можно где-то в Лувре в каком-то зале посмотреть, это в свое время, это был скандал, то есть никакой нынешней Волочковой с ее фотографиями и там и близко не стоять с тем, что вытворила тогда Полина.
С. БУНТМАН: Ну, я бы сказал, по всем параметрам.
С. НЕЧАЕВ: По всем параметрам. Да. Ну, и, наконец, Каролина, у которой настоящее имя было очень смешно Мария-Нунциата, с таким именем, конечно, во Франции делать нечего, и ее переименовали в Каролину. Но вот это совершенно потрясающая личность. Я про нее даже в свое время книжку целую написал, потому что она достойна того. Да, тоже красивая девочка, вот которая долго-долго выбирала между потенциальными женихами, и в конечном итоге выбрала себе гасконского красавца такого а-ля молодой Бельмондо, который в будущем стал известен как маршал Мюрат. Ну, и дальше карьера у них пошла со страшной силой, потому что сначала они стали… вот им дали просто герцогство Бергское, которое для нее считалось что-то такое совсем недостойное и мелкое, она ходила возмущалась, возмущалась. В конечном итоге Наполеон перебросил из Неаполя своего брата Жозефа в Мадрид, сделал его королем Испании, а на освободившийся трон посадил Мюрата и свою сестру Каролину. Так она стала королевой неаполитанской. И дальше… Вот мы уже частично затронули этот вопрос, она начала всячески интриговать, потому что когда она поняла, что, в общем-то, история Наполеона, ее старшего брата, близится к закату, а корону-то терять, ой, как не хотелось, она всячески начала подталкивать этого своего достаточно глуповатого, отважного в бою, потрясающего кавалериста, но довольно глуповатого товарища Мюрата к тому, чтобы он вступил в переговоры с врагами Наполеона, что тот и сделал. И собственно закончилось все для Мюрата просто катастрофически потому, что как известно, Мюрата просто банально поймали и расстреляли на берегу моря как изменника.
С. БУНТМАН: Да. Увы-увы. Да, такая вот… Ну, амбиций у нее хватало, просто…
С. НЕЧАЕВ: Амбиций у нее хватало.
С. БУНТМАН: … в разной степени разные таланты или качества характера, черты характера были розданы детям.
С. НЕЧАЕВ: Ну, так, между прочим, Каролина и без Мюрата продолжила свою деятельность. Она стала любовницей Меттерниха, знаменитого вот этого австрийского дипломата, который в конечном итоге стал министром иностранных дел. Да? Понятное дело, что он не забыл чары Каролины. И когда решался вопрос уже на Венском конгрессе, что делать с наполеоновском империей и со всеми многочисленными государствами, конечно, он не мог ей оставить неаполитанское королевство, это было бы уже слишком, но он поселил ее в Триесте. Вот. Сделал ей очень смешную должность, звание. В слове «наполи» поменяли слоги и получилось «липона», то есть она стала там герцогиней Липона. Вот она там таким образом интересно жила, потом она вышла замуж за человека по фамилии Макдональд, но это не тот маршал наполеоновский, это его однофамилец, но тоже генерал, тоже очень боевой хороший человек. И в конечном итоге она дожила да 39-го года. У нее была куча детей. И в частности вот сын Ашиль, вот как мы уже говорили, это был первый мальчик, который родился в этой огромной семье Наполеона, и фактически он долгое время котировался на то, чтобы стать наследником наполеоновской империи. Вот, в общем-то, история всех этих людей сложилась по-разному, но в принципе каждый… Если не мерить каждого из них по мерке Наполеона…
С. БУНТМАН: По мерке Наполеона.
С. НЕЧАЕВ: … то в принципе это достаточно интересные и достаточно колоритные личности.
С. БУНТМАН: Ну, да. Ну, можно сказать, что за редким исключением, конечно, без Наполеона, который сделал такой прорыв и прорыв человеческий в известность, в славу, конечно, ну, жить бы им как-то скромно.
С. НЕЧАЕВ: Я думаю, что за исключением Люсьена.
С. БУНТМАН: За исключением Люсьена.
С. НЕЧАЕВ: Я думаю, что если б не было Наполеона, то Люсьен сделал бы во всяком случае, будучи председателем Совета Пятисот, он в то время был гораздо круче, чем простой генерал Наполеон, и он мог бы очень далеко пойти благодаря своим качествам.
С. БУНТМАН: Ну, что ж, мы завершаем. «Когда комедия закончится, - здесь Константин цитирует знаменитую фразу мадам Летиции, - на меня свалится куча голодных королей». Ну, не на нее. Бедная мама, конечно.
С. НЕЧАЕВ: Мама, кстати, деньгами помогла всем. Мама прожила тоже, извините, до 36-го года и всем помогала.
С. БУНТМАН: Да. Ну, что же? Сергей Нечаев. На сегодня такой обзор большой-большой семьи Бонапартов с примыкающими всевозможными родственниками и свойственниками сделали в нашем проекте.